В выставочном зале «Каретный сарай» Бахрушинского музея открылась выставка «Александр Соколов. Только миг» художника, журналиста, театроведа Александра Соколова. Его ещё при  жизни называли «советским Пикассо». А его коллекция  насчитывает более 600 работ известных деятелей 20 века. Выставку отсматривала наш обозреватель Елизавета Жимкова.

Александр Соколов (1931- 2004) - художник, журналист. Окончил театроведческий факультет ГИТИСа (1957). Работал в печатных изданиях – «Журналист», «Правда», «Комсомольская правда», «Советская Россия», «Литературная газета», «Труд», «Советская культура», «Вечерняя Москва», «Московская правда» и др. 7 персональных выставок: «Московские встречи», «Сто улыбок», «В анфас и в профиль» (Пресс-клуб III ММКФ), «Графика, эстамп, совр. живопись», «Иронические портреты», «Изомост СССР-США» и др.

Портреты и шаржи Александра Соколова продолжили замечательную традицию эпохи, на закате которой художник родился: его рисунки напоминают то харизматичную графику футуристов, то скрупулезный стиль Анненкова. Да, Соколову подвластна и кротость считанных чернильных линий и роскошь умозрения, позволяющего запечатлеть знаменитого современника.

Выставочное пространство музея поделено на своеобразные секции - каждая представляет определенную профессиональную стезю героев его «моментальных» портретов и возможные места художественной охоты. Всё по полочкам: над Сименоном, Хэмингуэем, Рождественским и Вознесенским значится ЦДЛ (Центральный дом литератора), все вместе собраны коллеги-театралы А. Райкин, Г. Товстоногов, О. Ефремов, включая самого Бахрушина. Один Жан-Поль Сартр по непонятным причинам затесался среди секции Московского кинофестиваля, по соседству с Клаудией Кардинале и Жаном Маре. Пожалуй, именно от Сартра Соколов получил самую остроумную критическую отметку: прямо поверх своего портрета философ начертал: «Саша, я тебя не вижу».

Некоторые шаржи интересны не столько своей изобразительной сущностью, но и специальными автографами моделей. К шаржу на Ахматову, например, (стоит признать, три линии влюбленного в поэтессу Модильяни трем линиям Соколова переплюнуть не удалось), прилагается свидетельство об ироничном пикировании между натурщицей и художником: Ахматова так и не осмелилась признать Соколова более чем quasi («как бы», в наше время говорят «около») художником. Таким образом, и её маэстро мог изобразить только «как бы» верно. Такой автограф она и оставила: «Анна Ахматова... quasi”.

Как ни парадоксально, серьезней всех, угрюмее даже сумрачного Хуциева, выставленного в дальнем углу пространства, будто исподлобья смотрел на нас с портрета Херлуф Бидструп - коллега Соколова, из-под пера которого выходили такие же затейливые образы и истории. Вероятно, такова миссия сатириков из мира изобразительного искусства - свою улыбку жертвовать зрителю. Александр Соколов, по свидетельству своего друга, ректора театрального училища Бориса Любимова, художник был личностью доброжелательной и светлой. Такой получается всплеск: по его словам, откупорить шампанского бутылку или посмотреть работы Саши Соколова - суть одно и то же. Несомненно, своим творчеством художник стремился ни в коем случае не обидеть ни моделей, ни зрителей, а передать им тепло, повернуть для них жизнь той стороной, которая, отражая сияние радости, неминуемо побудит улыбнуться. Вот и мы, оказавшись на открытии выставки, ностальгически улыбались отражениям главных лиц времени, по которому органически ностальгировать не можем.

Елизавета Жимкова.